Стихи и проза | Приметы бытия конкретного |
|
Интервью журналу «Костёр»
Александр Михайлович Гиневский, петербургский писатель и поэт, давний автор журнала «Костер», член Союза писателей Санкт-Петербурга, отмечает свое восьмидесятилетие. Мы встретились с Александром Михайловичем, поздравили его с юбилеем и задали несколько вопросов.
- Александр Михайлович, Вы писатель, которого читали и в советское время, и читают сегодня. Поделитесь, пожалуйста, секретом, как не потерять заинтересованность читательской публики?
- Секрета никакого нет. Единственное - вещь должна быть живая, талантливая. И если по прошествии ряда лет она «способна» заинтересовать нового читателя, тогда с уверенностью можно сказать, что автор занимался своим делом.
- Когда вы поняли, что хотите стать писателем?
- Трудно на это ответить... В школу я пошёл во время войны. Учился очень плохо. В первом классе сидел два года и два во втором. Скорее из-за истощения — голод очень давил.
До четвертого класса не вылезал из двоек и троек. И вдруг… В четвертом классе вызывает меня учительница к доске рассказать о кровообращении рыбы. Вышел. Нарисовал схему этого кровообращения. Рассказал. Да так… что получил «четвёрку».
Учительница была поражена моим ответом. Подумала, что ей подменили Гиневского… Домой в тот день я шёл с радостным ощущением: оказывается и я что-то могу!..
Однажды та же учительница прочла нам две странички текста о том, как в марте с крыш капают капли дождя. А мы об этом должны были написать изложение.
Дома я сел за стол, придвинул тетрадку, стал думать про эти самые капли.
Долго думал. И вдруг понесло… Исписал целую тетрадь. Но не про капли, а про какого-то лесника… Как он нашёл в зимнем лесу раненого оленёнка. Как принёс его домой, стал лечить-выхаживать…
И зачем я только сдал тетрадку?..
Пришёл день оценки нашей работы. Я сидел как на иголках. И только в самом конце учительница заговорила о моём изложении. Она зачитывала мою работу так, что весь класс помирал со смеху. А у меня от горькой обиды навернулись на глаза слёзы…
Второе проявление моих творческих потуг случилось, когда до меня дошла очередь выпустить стенгазету. В газете было изрядное место для всяких загадок и шуток под общим названием «Угадай». Мы считали, что эта рубрика у нас в газете самая интересная.
Я так старался!
И вот пришёл в класс раньше всех, повесил газету. Сел за парту и с трепетом жду реакции.
Приходят ребята. Сразу к стенгазете. Смотрят и тут – раздаётся громкое «Ха-ха-ха!..» Конечно, я думал, что хохочут над шутками и загадками, как вдруг кто-то крикнул:
- Надо же как слово «угадай» написал!
И не сразу понял я, что в слове «Угадай» я вместо прописной буквы «У» написал букву «Ч». Не в ту сторону завернул крючок в нижней части буквы. Вот стыдоба-то!..
И я сказал себе: «Чтобы я еще раз когда-нибудь что-то там написал... нет!».
- Но все же вы стали писателем. Расскажите, пожалуйста, о первых публикациях.
- Устроился я как-то на курсы по наладке измерительных приборов. Работа, в итоге, вышла с командировками, что мне и надо было. Я был любознательный, появилось свободное время, ходил в библиотеки, начал писать. Однажды друзья организовали встречу с Вольтом Сусловым - редактором журнала «Искорка». Редактор выслушал мои стихи, но ничего не взял. И говорит: «А попробуйте прозу». Так я написал рассказ «Драка». Рассказ напечатали в газете «Ленинские искры». Разворачиваю эту газету, - нигде не вижу «Драки». Наконец, увидел свою фамилию. А под ней рассказ «Сумочка». Как я расстроился! «Драка» - рассказ мальчишеский, он цепляет. А тут взяли да и смазали…
Так что не удивительно, что моя первая книжка «Парусам нужен ветер» долго лежала в издательстве. Правда, по выходе в свет, была замечена рецензентами.
- Легко ли Вам пишется? Откуда черпаете вдохновение?
- В основном, я все выдумываю, сочиняю. Но у меня были настоящие друзья в детстве. Особенно на Урале. Там я проникся таким духом мальчишества, таким духом товарищества, что это стало составлять основу моих работ. Мне кажется, что именно поэтому пишется в основном легко.
- Вы пишите и для взрослых, и для детей. А для кого вам нравится писать больше?
- Одинаково люблю писать и для детей, и для взрослых. Главное – получать удовольствие от работы, от процесса создания вещи. При этом даже частая правка вещи не огорчает. И никогда я не думаю: напечатают ли меня. Главное – написать, сделать дело.
- Александр Михайлович, какие книги Вы читали в детстве? Оказали ли они влияние на Ваше творчество?
- Заданное в школе, читал, но без особого аппетита.
С класса пятого у меня учеба пошла уже лучше, в седьмом классе я уже шпаргалки делал всем, а школу закончил почти на «отлично».
Мог бы претендовать на серебряную медаль.
Помнится, однажды проходили мы рассказ Тургенева «Живые мощи». Я читал его вечером, дома, когда был в доме совсем один…
Рассказ потряс меня настолько, что я ничего не мог сказать, когда учительница вызвала к доске.
Стою, голову опустил, говорю: «Ставьте два». А она меня будто не услышала. Отошла к окну. Долго стояла. Так долго, что я от неловкости вышел к доске. Стою, молчу. Ребята довольны, урок-то идёт.
И вдруг я раскрыл рот. И… проговорил весь урок, всю перемену и чуть было не половину следующего урока. Никто не возражал. И когда я закончил, учительница всё стояла лицом к окну. «Садись», - сказала наконец. И поставила мне отметку, столь желанную любому ученику.
А главное: никто не возмутился тем, что я столько времени собирался с мыслями…
- Александр Михайлович, в этом году журнал «Костер» также отмечает восьмидесятилетие. Что Вы пожелаете сотрудникам и читателям нашего журнала?
- Редакции журнала и читателям хочется пожелать авторов, которые стремились бы в своих вещах достучаться до души, до сердца юного читателя. Литература должна помочь воспитать в ребенке серьезное отношение к делу, доброе отношение к людям, которое выражалось бы в порядочных поступках. В свою очередь ребенок, сделав доброе дело, оказав кому-то помощь, не должен рассчитывать на благодарность. Осознание благородного поступка – и есть настоящая награда. Такие вещи должны воспитываться играючи, без нажима. Главное, заразить читателя интересом. Заразить это важно. Это сложно.
Нельзя научить любить родину. Можно только заразить. Любовью. Своей.
Дети чувствуют фальшь. Потому добро нельзя навязать силой.
Учитель без любви к детям, без любви к делу – ни чему настоящему не научит.
Беседовала Дана КОВАЧ
февраль 2016 г.