Стихи и проза | Там, где трещат мотоциклы |
|
Толька притащил какую-то кривую железяку и сказал:
– Вот.
– Что это? – спросил Борька и щёлкнул ногтём по железу.
– Это – буровая вышка.
Вадька сощурил один глаз, посмотрел на железяку и сказал:
– Вышка... Что это за вышка, если меньше меня ростом?!.
– А зачем она нам? – говорю.
– Нефть искать. Если скважину пробурить, то нефть фонтаном брызнет. Понятно? – объяснил Толька.
– Интересно. А как ты ею бурить будешь?
– А вот так.
У вышки оказалось две ручки. Одна – сверху, а другая – сбоку. Толька надавил на верхнюю, а ту, что сбоку – стал крутить.
Вышка стала ввинчиваться в землю. С треском, но ввинчиваться. Прямо у нас на глазах.
– Погоди, Толька! – закричал Борька. – Давай, ты будешь давить, а я – крутить!
– Борька, – говорю, – давай вдвоём будем крутить. Одному-то тяжело.
Работа закипела.
Вадька поплевал на руки, стоит, ждёт, когда кто-нибудь из нас устанет.
– Ребята, вы только осторожно, – говорит. – Нефть – это такая чёрная густая вода. Вдобавок очень масляная. Так что если фонтан ударит, и нам залепит глаза, то потом никакой доктор их не разлепит.
– Зато если найдём нефть, нас по телевизору покажут. Сразу всех, – сказал вспотевший Борька.
Неожиданно нам пришлось остановиться. Мы напоролись на булыжник. Его никак было не пробурить, и Вадька сказал:
– Так. Ничего. Давайте бурить вот здесь. Здесь земля помягче.
– Нефть сразу не находят, - говорю. – Надо бурить и бурить. В разных местах.
В это время Тольку позвала мама. Ему надо было идти с ней в магазин мерять брюки. А Тольке так не хотелось отрываться от дела.
– Мама, – говорит, – сходи без меня. Я в этих пока похожу. Мне сейчас некогда.
– Я тебе дам некогда!.. А ну, шагом марш! – скомандовала сердито Валентина Андреевна.
– Иди, – говорю Тольке. – Мама что ли вместо тебя твои брюки мерять будет?
Толька хотел забрать с собой вышку, но мы не дали. Обещали только, что без него бурить не будем.
Но не успел он с мамой завернуть за угол, как Вадька сказал:
– Ладно, бурим дальше.
– Без Тольки? – говорю. – Это – нечестно.
– А это честно?! – подскочил ко мне Вадька. – Людям нефть нужна, а мы тут будем сидеть, сложив рученьки?!
Борька навалился на верхнюю ручку.
– Чего вы там?! Давайте. Крутите.
От работы мы сильно устали. На руках появились красные волдыри. Вадька всё совал мне в нос свои волдыри. Мол, смотри какие – больше, чем у тебя. Мол, я работаю, не то что кое-кто... Я даже хотел стукнуть Вадьку, чтобы не лез со своими волдырями, но тут к нам подошёл Пал Палыч. Толькин сосед по квартире.
– Золотишко роем? – спрашивает.
– Нет, Пал Палыч. Мы нефть ищем!
– Ну, огольцы-молодцы! – Пал Палыч даже крякнул. – Ишь, как приспособились?! А не боитесь, что землю насквозь пробуровите?
– Нет, не боимся!
– Ведь так можно дырку провертеть до самой Америки! Вот смеху-то будет?!
Пал Палыч держал сетку с картошкой. Он опустил её на землю, достал очки.
– А ну-ка, ну-ка, огольцы-молодцы?!. Что это у вас за орудие труда? Позвольте рассмотреть...
И вдруг!.. Лицо Пал Палыча покраснело, побледнело, а потом вытянулось.
– Стоп!! – кричит. – Ведь это же мой коловорот! Зимой мне без него ходу не будет на рыбалку – чем мне лунки сверлить?! А?!. Я вас спрашиваю!!.
Пал Палыч тряхнул головой. Очки у него съехали на самый кончик носа. Он подтолкнул их пальцем вверх и снова уставился на нас.
– Никак это Толька стянул коловорот. За шкафом в коридоре лежал, – и тут его снова взорвало: – Новейший инструмент загубить! Ах, вы нефтяники-мазутчики! Мазурики вы, а не мазутчики! Дыр в земле понавертели, шагу не ступить! А Тольке я голову оторву! Оторву и скажу, что так и было!..
И когда мы увидели, что очки на носу Пал Палыча трясутся, как в лихорадке, мы бросились в разные стороны. Но Борьку он всё же схватил. Борька брыкался, орал, как разрезанный поросёнок, а Пал Палыч куда-то его поволок. Вместе с вышкой.
Остались мы с Вадькой вдвоём. Сидим, горюем.
Не заметили как пришёл Толька в новых брюках.
– Ну, как дела? Отдыхаете? – спрашивает. – Меня дожидаетесь?
Мы молчим.
– А вышка где? Где моя вышка?!. – орёт.
– Не кричи. Её Пал Палыч отобрал...
– Пал Палыч?!. Откуда он взялся? Ведь он сегодня на работе...
– На работе... Он уже, может, Борьке голову оторвал. Погоди, он и тебе оторвёт. Он теперь, знаешь, какой разъярённый.
– А я думал, – говорит Толька и чуть не плачет, – думал пока он на работе, я вышку на место положу. Она в коридоре за шкафом лежала...
– Думал... Надо было сначала спросить. Может, и сам дал бы.
– Даст, жди... Он над этой вышкой прямо трясётся...
Слышим:
– Ребята! – Борька бежит. Живой и здоровый. А в руках у него... буровая вышка. Я даже глаза протёр, думал, мерещится.
– Убежал? – спрашиваем.
– Нет, – отпыхивается. – Пал Палыч сам меня отпустил.
– Сам?!. А вышка откуда?
– Откуда... Он же и дал!
– Пал Палыч?!.
– Да. У него ведь две их. Одна старая, другая новая. Мы ему как раз новую и испортили. Пришлось чинить. Я помогал. А за это он мне старую дал. «Если бы попросили, - говорит, - сам бы отдал. Сам, – говорит, – мальчишкой был. Знаю ваши дела. А не было бы старого коловорота, так что-нибудь придумали бы. Ведь у меня, – говорит, – руки золотые. Из железа что хочешь сделаю. Ну, ладно, – сказал, – дело прошлое, держи коловорот, иди дальше нефть ищи». Так и отпустил.
– Ну и ну!..
– Да кто же знал, – кричит Толька, – что у него две вышки?!.
– Кто знал... В одной квартире с Пал Палычем живёт и не знает...
– Ну что встали? Чего рассусоливать, – говорит Борька. – Вышка есть, надо бурить дальше.
Мы поплевали на волдыри и принялись за дело.