Стихи и проза | Корова под куполом цирка |
|
Вадька уезжал на юг, к морю. И папа его, и мама – тоже уезжали. Вместе с ним. На целый месяц.
Вадик пришёл ко мне попрощаться.
– Я тебе, Вовка, – говорит, – оттуда что-нибудь привезу. Что-нибудь такое морское. Какой-нибудь камешек цветной, какие только там растут. Или ещё чего.
– А камешки разве растут?! – удивился я.
– А ты как думал. Они растут, только очень медленно.
– Значит, мы из твоего камешка сможем целую гору вырастить?!
– А ждать сколько, пока гора вырастет?! Я лучше тебе письмо пришлю. Маму попрошу, она и напишет. Про всякие впечатления. Мне-то лень будет. Да и некогда: купания, загорания всякие...
– Ага. А я тебе, Вадька, знаешь что?.. Вот!
И я стал дарить ему свой любимый свисток. Он свистит как электричка. Я его в прошлом году у Борьки на ручку от старинного патефона выменял.
– Ты что? Думаешь, он тебе не пригодится? – говорю.
– А зачем он мне там? – спрашивает Вадька скучным голосом, – на море с ним делать нечего.
– Эх, ты!.. Ведь в Чёрном море дельфины водятся! Знаешь?!
– Знаю. Ну и что, что водятся?
– Ничего ты не понимаешь. Ведь этих дельфинов хлебом не корми, только дай звуки послушать! А если каждое утро выходить к морю и свистеть?! Они же к тебе начнут выплывать! Ты же с ними подружишься! Они к тебе привыкнут! Понимаешь?!
– А что?! – наконец-то обрадовался Вадька.
– Ну, вот видишь! – говорю. – А если ты в море шлёпнешься?! Со скалы какой-нибудь! Ты же плавать не умеешь? Тонуть начнёшь.
– Нет, – говорит Вадька. – Я, Вовка, пожалуй, не буду в море сваливаться.
– Как так не будешь? А если вдруг! Шлёпнешься и буль-буль, да?
– Меня всё равно спасут.
– Так и я про то же! Дельфины, твои друзья, раз!.. И вынесут тебя на берег. Вот кто тебя спасёт! Понял? И ты даже солёной воды почти не нахлебаешься.
– Конечно не нахлебаюсь! Только, Вовка... а потом как?..
– Как потом? Когда потом?
– Да потом, когда мне уезжать надо будет! – кричит Вадька. – Ведь и я же к ним привыкну! К дельфинам! Что же мне их, по-твоему, к нам сюда в город везти?! В холодный Финский залив выпускать?!
– Верно, – говорю. – Об этом я как-то не подумал. Что же нам с ними делать?
Вадик повертел в руках свисток, сунул в рот и чуть-чуть свистнул. И свист получился такой, будто электричка далеко, где-то в лесу.
– Я вот что сделаю, – сказал Вадька. – Я их потом буду понемножку отучать от свиста. Чтобы они постепенно отвыкали от меня. Они ведь очень умные.
– Конечно!
– Они поймут, что я уезжаю и никак не могу взять их с собой...
– Потому что у нас Финский залив холодный! Ты попробуй им как-нибудь!.. растолкуй! Вдруг сумеешь. Ладно?
– Ладно, – отвечает Вадька. – Хорошо, что у тебя свисток оказался.
И вот он уехал.
Я подождал письма три дня, устал и совсем забыл, что мне надо ждать. Потому что на дворе лето. Наступили тёплые денёчки, и у нас с Борькой и Толькой появилась куча летних дел.
А когда от Вадьки пришло письмо, я всё вспомнил. И так обрадовался, будто совсем не забывал про то, что он мне напишет. У меня даже руки затряслись, когда я стал конверт распечатывать.
Никакого письма в конверте не оказалось. Зато в нём была фотография. На ней помещалось очень много камней. Впереди – просто огромный, а вокруг него – поменьше. За камнями виднелись деревья. Далеко-далеко. Прямо не деревья, а травинки какие-то.
Внизу, в углу фотокарточки было написано: «Привет из Крыма».
Я стал искать на снимке Вадьку, но его не было. И никакого моря – тоже. «Вот так, – подумал я, – написано привет, а от кого – не понятно. От камней что ли?..»
Папа перевернул фотокарточку и прочёл: «Гурзуф, пятое июня. Вовка, на этом снимке я и горы».
– Значит, здесь Вадька! – кричу. – На фотографии!
Папа перевернул снимок, и мы опять увидели одни голые камни.
– Давай-ка, - говорит папа, – поищем твоего друга среди камней. Здорово он замаскировался, ничего не скажешь.
И мы стали внимательно разглядывать снимок. По маленьким кусочкам.
Мы его и вверх ногами изучали. Я даже сбоку посмотрел. Мы так завертелись, что под конец не могли понять где верх, где низ. Хорошо, что надпись была: «ПРИВЕТ ИЗ КРЫМА»
– Что за чушь?.. Кроссворд какой-то... Сам чёрт ногу сломит, – бурчал папа.
– А, может, Вадьку ветром сдунуло? – говорю. – Каким-нибудь самумом?..
Папа посмотрел на меня.
– Ты соображаешь что говоришь?
– А что?
– А то, что самум случается в пустыне, в песках. А тут пустыней и не пахнет. Это Крым, если верить надписи. Впрочем... Может, действительно твоего дружка сдуло со снимка каким-то ветром?..
– Или морской волной...
– Нет. Не может этого быть, – говорит папа. – Вот же написано: «НА СНИМКЕ Я И ГОРЫ» Если бы Вадьку унесло или сдуло, не видать бы нам этой головоломки.
И вдруг я заметил.
– Папа, смотри! Чайка!
Папа покачал головой.
– Нашёл чайку... Что ж она, по-твоему, скалолаз какой-то, чтобы уцепиться сбоку валуна? Чайки всегда стоят на камнях. Сверху. Да-а, шуточки...
Вадьки мы не нашли.
А я так долго рассматривал большой камень, что он мне во сне приснился.
На камне сидел Вадька. У него на коленях было тарелка с манной кашей, а вокруг стояли дельфины. У них хвосты сильные, и они легко на них стояли. А Вадька зачерпнёт ложкой кашу, подует и даёт одному дельфину. Потом другому. Я не выдержал, кричу ему:
– Что же ты, дуралей, делаешь?! Ведь у них животы разболятся! Ведь им нужно свежую рыбу! А ты что даёшь?!
Вадька испугался. И вдруг ка-ак свистнет в мой свисток. Все дельфины прыгнули в море, а Вадьку каким-то ветром сдунуло с камня.
Я этот сон никому не рассказывал. Потому что дельфинов манной кашей кормить – это же форменное преступление.
А снимок я показал Борьке и Тольке. Они тоже изо всех сил искали Вадьку. Искали, искали и порвали. Фотокарточку. Пришлось её склеивать.
Однажды днём я сидел дома и обедал. Вдруг слышу: электричка свистит. Прямо под окном! Я выглянул. Смотрю: во дворе какой-то мальчишка. Весь чёрный. Как негритёнок. Только волосы ужасно белые. Как у Вадьки. Ну, конечно, это был он! Я быстренько окно раскрыл.
– Вадька! – кричу.
И поздороваться позабыл. Тут всё на свете можно позабыть, если человека так долго не было.
- Вернулся! Приехал! – кричу. – Со свистком!
Выбежал я на улицу. И стал мне Вадька рассказывать про Чёрное море.
– Оно большое-большое, - говорит. – Синее-синее...
– Ну, это я знаю, а ещё что? Рассказывай!
– Мы у хозяев жили.
– А ещё что?
– Всё.
– Как всё?! Финский залив тоже большой и почти синий. А ведь это же – совсем другое море! Чёрное! И при чём тут хозяева?!
А Вадька говорит:
– Ещё в Чёрном море медузы водятся. Белого цвета. А хозяева у своих домов углы сдают. Чтобы приезжие жили. Поближе к морю.
– А-а... А дельфины?! Видел?!
– Видел. Только очень далеко. В бинокль.
– Самого-то главного и не сказал! Ты им свистел?!
– Свистел.
– Ну и что?
– Так они же далеко были! Их в бинокль-то почти не видно было!
– Эх, жалко...
– А ты фотокарточку получил? – спрашивает Вадька.
– Получил. Прислал одни камни...
– Ну, да?! А я где? Нашёл меня?
– Тебя ветром сдунуло. Тоже мне, «Я и горы...»
Тут Вадька как расхохочется.
– Я так и знал, что не отгадаете, где я! – кричит.
– И отгадывать нечего. Там только одна чайка сбоку большого камня. А тебя там нет.
– Да какая же это чайка?! Это же я и есть!!.
– Ты?!.
– Я, конечно! Я из-за камня этого высовывался, а папа меня снимал. Я плохо высунулся, вот и получился на снимке один козырёк пластмассовый. От моей белой шапки! Понял?!
– Значит, это ты?!
– Ну, конечно!
– Вадька, а ведь я тоже сначала думал, что это ты. А потом стал думать, что это чайка! А потом мы с папой решили, что тебя ветром сдунуло. Ведь мы же не знали, что ты спрятался за камень целиком!
А Вадька доволен, смеётся.
– Здорово получилось?!
– Здорово. Только из-за этого Борька с Толькой порвали твою карточку. Тоже всё тебя искали. Пришлось её склеивать...
Я думал, Вадька как начнёт про Крым рассказывать, так день и ночь слушать придётся. А получилось так, что я целый день рассказывал ему про то, как мы тут жили без него. Вадька даже расстроился.
– Жаль, – говорит, – меня с вами не было.
Пришлось мне его успокаивать.
– Конечно, – говорю, – хорошо бы, если бы ты никуда не уезжал. Зато ты Чёрное море повидал. Дельфинов. Хоть и в бинокль. А ведь я их только на картинках...
Вечером я лёг спать и придвинул к себе стул поближе. У меня на стуле лежала длинная водоросль с мелкими листочками. Водоросль была не зелёная, а жёлтая. Потому что Вадька сначала её высушил, а потом привёз и подарил мне. И пока я не заснул, я всё время её нюхал. У неё был такой чудесный запах! Потому что от водоросли чуточку пахло Чёрным морем, в котором живут дельфины.