Стихи и проза | Цепи одной литые звенья |
|
* * *
От рощ, сотрясаемых ветром,
Разносится траурный звон
И издали слышится: он
Пронизан желтеющим светом.
Последние колокола!..
Отлитые временем года.
И в замкнутой думе природа
Уже ни куда не звала.
А ветры секут и секут.
И как осознанье причины
Болтался конец паутины
На черном и влажном суку.
Вдали уже новая веха,
Эпоха – и ей володать.
Вступают в права холода,
Все глуше гудящее эхо.
* * *
Зачем рассеянно беру
опавший лист продрогшей липы?..
Рассветы майские он выпил
до дна, хмелея на ветру.
И всё ж… привет тебе, мой лист!
Мой друг, светла твоя кончина,
и смерть и жизнь – в тебе едино
на миг прожилками сошлись.
Ты видишь, так же рассекла
мой лоб осенняя морщина,
но вновь легка моя кручина
от сказки желтого тепла.
* * *
Осенний ветер жгет кусты,
Он пробегает
по лощине,
багровость гребней
петушиных
берез вершинам
подпустив.
Хрустели
ломкие тела.
Но вот усталость
снизошла,
не помня давешнего
зла,
он веял
жухлою золой
над остывающей
землей.
* * *
Уж нет очей очарованья –
Сокрылось в ветряной дали.
Еще вчера произнесли
Слова последнего прощанья.
Неужто мы переживем
Разлад меж летом и зимою,
И музыкой совсем иною
Душе откроется потом?..
Но дни неверия глухого,
печали, грусти и тоски
так неминуемо близки
и поглотить уже готовы
все наши помыслы былые,
где света легкая игра;
где обгоняли бег пера
в нас чувства самые живые.
* * *
Усталые
осенние ветви яблони
обнимают ворот колодца
в пасмурные ночи
когда на небе ни звезды
над колодцем повисает
галактика желтых
и теплых плодов
и в черной слюде воды
продолжают жить
иные миры
даже тогда
когда в колодец
падает звезда яблока –
она не исчезает навсегда
а продолжает светиться
на черном небе воды
как символ
бессмертия
чьей-то души
* * *
Сначала солнце заточив,
гурьбой
прогуливались тучи,
и свешивался
неминучий –
седых дождей
аккредитив.
Все пряталось,
как будто хмурый
врач к пациенту шел
с микстурой.
И даже
брошенный окурок
за кем-то
из последних сил,
боясь отстать,
все семенил.
* * *
По глади озерной воды
Холодные капли стучали,
И желтые листья печали
Теряли запас высоты;
Любимые ветви теряли,
Теряли распахнутость далей;
Теряли… но что обретали
Невольники грусти паденья?..
Безжизненных черт отраженье.
* * *
Почему так?
не знаю
видно Осень
облака проплывают
над лесом
над тобою
они похожи на льдины
с острыми
обломанными краями –
памятью о мостах
под которыми
пришлось пройти
а голые ветви деревьев
остроконечные как спицы
ударяясь друг о друга
издают металлический звон
и когда откуда-то
долетает тонкий звук
топора
отмечаешь про себя:
остро отточен
ты вдыхаешь воздух
наполненный невидимыми
острыми иглами
и закрываешь глаза
от острой боли в груди
почему так?..
не знаю
может быть
Осень…
* * *
Последний лист
Прощай!
Прощай…
Уже я больше
Не увижу
Как осеняя
Эту крышу,
Ты ей подаришь
снова Май.
Другие будут –
Для других.
Пришла
Последняя разлука.
Последнего
Теряю друга
В ветвях холодных
И глухих…
* * *
Как пестрота
игральных карт
из рук
замызганного шулера,
когда поймав, кричат:
«Вытуривай!..
Ату его!..»
И в грязь летят
каштанов крести –
веток мимо,
и бубни кленов –
вслед за ними,
а черви липы –
к лужам синим:
избитый шулер
будет падать
с лицом кровавым
листьепада.
* * *
По улицам,
по полусонным
из переулка
в переулок
с рассвета
холодом задуло
и отозвались
камни звоном;
в литую бронзу
ветер бил,
так остужая
жизни пыл:
печальный взор твой
находил
янтарь осенний
фонаря
у ног промокших
звонаря.
* * *
Пошли холодные дожди.
Черно молчание скворешни,
И воробьям – едва ли здешним –
Приспело угол обрести.
Но там так сыро, что они
Не поспешают с новосельем,
Дремотно в думы об осеннем,
Нахохлившись, погружены.
И впитывать земля устала
Из туч исторгнутую влагу:
Вода то мчалась по оврагам,
То в лужах мутная дрожала.
И лист, еще не ставший почвой,
О, чудом уцелевший лист…
Смотри: беспомощно повис
На кромке жести водосточной.
Идут последние дожди.
Напропалую. Дни и ночи.
Когда ж уймутся, напророчив
Нам долгой грусти впереди?..
* * *
Как терпко пахнет палая листва,
Как тишину пугает слабый шорох,
Как веточка сгибается, с которой
Сползает капля на ворсинки рукава.
Как пни чернеют сыростью колец,
Как легок домик, некогда осиный,
Как небо, словно серой парусиной
Накрыло одиночество и лес.
* * *
Приветствую тебя, осенняя пора,
Улыбкою твоей туманной грусти…
Как хороши в твоем лукошке грузди,
И первый лед на ободе ведра,
И бодрый звон лесного топора,
И облачность, за коей снова гуси
В последний раз настраивают гусли,
Листок роняя серого пера.
Приветствую тебя, в твой добрый час,
Когда ты в охру опуская кисти,
Сейчас не склонна требовать от нас
Тот перечень добытых нами истин.
Признательность моя растворена
В глотке холодном желтого вина.
* * *
Ржавый лист облетает. Пора
С сожаленьем взглянуть на запястье.
Ах, минутная стрелочка счастья!
Нет у нас ни кола, ни двора.
Ну, да эта беда – не беда,
Ведь какие бывали минуты!
Не в пример этим серым и утлым,
Уплывающим вдаль без следа.
Тем – прекрасным – за пазухой долго
Согревать. И в холодные дни
Засверкает любая из них,
Невзначай оброненной иголкой.
* * *
Снова тянутся
длинные шеи,
свищут крылья
над гнилью болот;
со свинцово-разбухших
высот
белы лебеди гычут.
Слышнее
с каждым днем.
Уплывают они,
как прекрасные
белые сны…
И тревога
утрами саднит:
вдруг сегодня…
о, как же нелепо
безголосое
жуткое небо…
* * *
Гале и Йозефу VOGEL
Я уезжал, и было грустно
Порвать привязанности нить…
И на вопрос: «Куда ж нам плыть?..»
Не мог ответить лист капустный;
Ни домик птичий на шесте,
Не улетевший за жильцами,
Ни перевернутые сани,
Ни санки маленькие те;
Ладошка дряхлая калитки,
Горшок пузатый на колу,
В бревно уткнувшийся колун,
Ни этот дождь прямой и жидкий…
Вдогон мне – возгласы напутствий
И, отходя, ступая в слякоть, –
Шутил, когда глазам бы плакать,
Но там… вчера уж было пусто.
* * *
Печалью пахнут лепестки
Цветов осенних. Напоследок
Наивна тяга этих веток –
Законам жестким вопреки –
К теплу хотя б моих ладоней.
Увы… уж большего не просят.
В травы серебряную проседь
Упал мазок. Он тает, тонет
И вымораживает иней
Последний тихий аромат
Пока у ног моих горят
Как будто только из калильни.
И трудно, трудно отвести
Глаза души от угрызений…
И дела нет до тех весенних –
До тех далеких впереди.
* * *
Как холодно.
Как ветер под пальто
ладонь свою
просунуть норовит,
и желтизна осенняя
в крови
растворена.
И думы все о том,
что этот день
беспомощен и слаб:
от перебитых
сумерками лап
тянулся след
до самого угла,
где одиночеством
шаталась впереди
та полночь,
от которой не уйти.